Давай жить!
Название: Servāre значит оберегать
Глава 3.
Автор: Ellfella
Бета: Бестия-кицунэ
Гамма: Nnatta
Фэндом: Naruto
Дисклеймер: Все Кисимото.
Пейринг: Neji/Hinata, остальные намеками
Рейтинг: PG-13
Жанр: мистика, романтика, angst, drama, deathfic
Размер: midi
Статус: в процессе
Предупреждения: AU, ОЖП, ООС по желанию
Размещение: с этой шапкой и высланной мне ссылкой, а то в кошмарах сниться буду
Посвящение: Степанчук Наталочці, завдяки якій з’явилась ця історія.
Саммари: обычная история о вампирах и оборотнях.
От автора: Фик выкладывается по мере вычитки.
Глава 1.
Глава 2.
Глава 3.
- Ты уверен? – спросил Киба.
Недзи кивнул.
За прошедшие две недели он привык к тому, что его создатель болтает, когда надо и не надо, и больше не раздражался. Чем-то Киба напоминал брехливого пса, который облает каждого встречного-поперечного – и, не проронив ни звука, вцепится в горло настоящего злоумышленника.
- Сам не знаешь, чего лишаешься, - в сотый раз твердил Киба. – В душе каждого из нас есть что-то такое… Я называю это «вой». Если вой не выпустить наружу – задохнешься. Так что лучше бы тебе обратиться в это полнолуние. Заодно выяснишь, в кого превращаешься. Если в волка – пойдешь со мной, в западный лес. Там живет небольшая стая, я тебя с ними познакомлю… – глаза Кибы подергивались мечтательной дымкой, и расширялись зрачки.
- Познакомь Наруто, - советовал Недзи.
Киба качал головой, посерьезнев:
- Наруто – древнейший… Его обратил один из сильнейших оборотней за всю историю слуг и господ. К тому же, Наруто не раз обменивался кровью с господами. Теперь он почти не слышит голос луны. Ему нет нужды обращаться в полнолуние… Только когда сам захочет. А он не хочет – воспоминания неприятные и все такое. Да и потом, приведи я его к моим волкам, они бы разбежались в страхе. Тен-Тен водил как-то раз, так ее одна самка чуть не загрызла. Пришлось разбираться… Дура – она и есть дура, что поделать. А ты другой. От тебя бы не разбежались и драку не начали бы. Так… расступились бы с уважением.
- Киба, - сказал Недзи. – Заканчивай трепаться.
Эта фраза оказывала на Кибу поистине волшебный эффект; он затыкался и принимался что-то сосредоточенно обдумывать. Недзи наслаждался такими мгновениями – можно было расслабиться и углубиться в изучение старинных фолиантов, обнаруженных в библиотеке замка.
Тренироваться как все приличные оборотни Недзи отказался; ему хватило трех дней, чтобы окончательно освоиться с новыми возможностями. Во всяком случае, с теми, которые проявлялись без полного или хотя бы частичного превращения. Киба, как выяснилось, постоянно пребывал в состоянии частичного превращения: отсюда длинные ногти и опасно острые клыки.
Киба был непростым противником; за внешней безобидностью скрывалась настоящая, первобытная какая-то сила. Эта сила руководствовалась изначальными инстинктами. В ней не было ничего демонстративного, ничего самодовольного; Киба никогда не дрался на потеху кому-либо. Он сражался, как жил, и на время стал для Недзи идеальным противником. Недзи даже о кровавом цветке на время забыл; Хината, как и прежде, жила на изнанке его сознания, но во время поединков с Кибой не ранила, не впивалась отросшими клыками в душу; воспринималась как раньше – что-то светлое. Родное. Вселяющее волю к победе.
Поэтому Недзи даже пожалел, когда на третий день тренировок ему удалось уложить Кибу на обе лопатки и прижать его распластанное тело к земле.
- Ты действительно брат госпожи Хинаты, - сказал Киба удовлетворенно. Его ничуть не тревожило собственное поражение; он не был честолюбив, не стремился к абстрактно-опустошающим высотам. Он просто жил. – Она тоже всегда… доводит начатое до конца.
В ответ на это Недзи спросил, где в замке библиотека – и уже через час зарылся в книги с головой. Мельком вспомнилась подруга Хинаты, Натали; наверное, ей бы здесь понравилось. Высокий потолок, стеллажи до самого верха, металлические лесенки, огромная люстра, портреты известных ученых и писателей, развешанные по стенам, роскошные ковры, удобные кресла… и – полное отсутствие пыли или паутины.
- Хоть на что-то эта Тен-Тен годится, - вяло прокомментировал Киба, отметив невероятную чистоту библиотеки. Сам он книгами не интересовался, но, как создатель Недзи, следовал за ним будто привязанный. – Стирка, уборка, готовка… Хорошо все-таки, что госпожа Хината оставила ее в живых.
Недзи отстраненно кивнул. Быт замка его нимало не тревожил. Правда, тот факт, что оборотни едят обычную человеческую еду и все-таки чувствуют перепады температуры, немного его удивил… но и только.
Мертвец или полумертвец – какая разница?
Ответ на этот вопрос могли дать разве что фолианты из библиотеки, по большей мере бесполезные. В Интернете Недзи даже искать не хотел, хотя Наруто, местный специалист по Мировой Сети, предлагал воспользоваться ее неограниченными возможностями.
Недзи отказался.
- Это сколько мусора надо перелопатить, чтобы найти что-то путное? – скептически поинтересовался он. Наруто ответил не сразу – задумался, глядя куда-то поверх левого плеча Недзи. Была у него такая привычка – уходить иногда в себя. Когда Недзи впервые услышал от Кибы, что Наруто – древнейший оборотень и живет уже больше пятисот лет, он не поверил. Наруто при ближайшем рассмотрении даже на взрослого не тянул – уж слишком искренне улыбался. Будто ребенок, который каждый день находит для себя что-то новое и удивительное.
Потом Недзи понял: не все так просто. Наруто не был взрослым или ребенком; когда-то он сделал выбор между прошлым и настоящим в пользу последнего – и до сих пор иногда сомневался в правильности своего выбора. Видимо, Наруто он дался нелегко, этот выбор; видимо, до сих пор болел, не давал покоя. Потому необъяснимая жизнерадостность сменялась порой странной задумчивостью.
Недзи казалось, что он может понять.
- Если очень надо – найдешь, - сказал Наруто наконец. – Ты же нашел Хинату.
Это была больная тема; Недзи огрызнулся:
- И так найду. Без твоей помощи, - и ушел в библиотеку, где уже ждал отчаянно зевающий Киба. Кибе было скучно; Киба жаловался на то, какой ему попался заумный подопечный, и небрежно листал старинные книги, рассматривая гравюры. Больше всего ему нравились бестиарии, то есть подобия старинных зоологических энциклопедий; Киба морщился и вслух жаловался на незнание латыни.
- Это – псы, и так понятно… Это – ворон. Лис. Тигр. Ястреб... А вот это что за хрень? Эх, знал бы я латынь – прочитал бы…
- Оно тебе надо? – спросил Недзи, переворачивая очередную страницу.
- Так интересно же, - тоскливо ответил Киба.
- Дай сюда, - Недзи не глядя протянул руку за бестиарием. Глянул на гравюру; хмыкнул: – Это феникс. В миру Жар-птиц. Латынь я не знаю, но и так могу сказать, - вспомнились книги сказок, которые читал Хинате в детстве, и картинки, эти сказки сопровождавшие.
- Феникс? – Киба произнес это слово с некоторым подозрением – как незнакомое ругательство.
- Мифическое существо, - пришел черед Недзи что-то терпеливо объяснять своему создателю, - как всякие там оборотни и вампиры…
- Это ирония? – подумав, уточнил Киба.
- Вроде того, - подтвердил Недзи, бегло просматривая очередную книгу из «своей» стопки. – Надеюсь, фениксы на самом деле не существуют?
- Лично я никогда о них не слышал, - осторожно сказал Киба, рассматривая гравюру. – А что в этом фениксе такого особенного? С виду птица как птица, только с хвостом какой-то косяк… И с хохолком на голове.
- Не знаю, какие там косяки, но фениксы известны тем, что никогда не умирают, - сообщил Недзи. – Умирая, они сгорают – и возрождаются из пепла… А еще у них слезы целебные. Раны заживляют или как-то так… Там под гравюрой все это должно быть написано. Наверное.
«Фениксы живут вечно и исцеляют других своими слезами… Как Хината», - почему-то подумал Недзи.
- А как этот феникс попал в книгу, если он мифический? – поинтересовался Киба. Перевернул страницу.
Недзи покачал головой. Два оборотня сидят и выясняют, существует ли феникс. Комедия. Почти как в анекдоте: «Гуляют два привидения по древнему замку. Вдруг что-то ка-а-ак загремит! Одно привидение испугалось, а второе только засмеялось:
- Ты что, до сих пор веришь в эти сказки о живых?»
На фоне того, что Недзи читал, анекдот выглядел мрачновато; книга, которая подвернулась под руку следующей, рассказывала о бурной жизни Влада Цепеша, также называемого Дракулой. Вот уж кто привидений наплодил выше крыши… если верить в сказки о том, что все невинно убиенные становятся бесприютными призраками.
- В бестиариях, - сказал Недзи, отвлекаясь от мыслей на тему того, что едва ли Цепеш был вампиром, - есть сведения как о реально существующих, так и о мифических животных. Может, и оборотень в каком найдется, не знаю.
То, что в полнолуние оборотни превращаются, Недзи знал и без бестиариев. Потому заранее позаботился о том, чтобы с ним этого не произошло.
- Этот препарат сдерживает трансформацию, - сказал Киба, протягивая Недзи инъекторы и поминутно вздыхая. – Только лучше бы ты все-таки этого не делал. Идти против своей сущности – всегда себе дороже…
- Я знаю, - кивнул Недзи, но инъекторы взял.
- Воля твоя, - пожал плечами Киба. – Господин Итачи не настаивает, чтобы мы каждый раз принимали звероформу; главное – защищать. Ладно, бывай…
- Увидимся, - Недзи не поднял глаз от очередной книги.
Когда Киба вышел из библиотеки, Недзи вытащил из кармана упаковку с бинтом и распечатал ее. Поморщился от не сильно приятно медицинского запаха, ударившего в ноздри; обоняние оборотня было значительно острее человеческого. Уже затягивая на руке жгут из бинта и готовя первый попавшийся инъектор, подумал: «А все-таки зря. Правильно Киба говорил: вой надо выпускать на свободу…
Но тогда Учиху Итачи не победить. Не превзойти. И Хината…»
Недзи оборвал ненужную мысль.
Боли от укола он не ощутил. Вообще ничего не почувствовал. Посмотрел на опустевший инъектор с легким недоумением; отодвинул тяжелую бархатную штору, выглянул в окно библиотеки – и увидел полную луну. Луна была какой-то… близкой, что ли. Родной.
Вот тогда Недзи стало плохо. Холодно; он не знал, что может быть так.
Спотыкаясь, он кое-как выбрел из библиотеки; вдоль стенки дошел до своей комнаты. Комната была маленькой, спартанской – только самое необходимое, но Недзи она вполне устраивала. Он привык обходиться малым и всегда был неприхотлив… в некоторых областях.
Не так уж много нужно в жизни, если разобраться. Конечно, самореализация… удовлетворение физических потребностей вроде голода и жажды…
И что-то еще. Какой-то… смысл? Когда самореализация состоялась, она больше не может быть смыслом. Значит, семья? Тепло… Близкие люди…
Хината.
Холодно.
Хинаты больше нет. Не здесь; не для него. За эти две недели видел ее только пару раз, мельком – и каждый такой раз отзывался болью возле сердца.
Хината говорила о чем-то с Наруто и смотрела на него с таким смущенным восхищением, что Недзи невольно подумал: «Вот тот, кого она могла бы полюбить». Наруто явно нравился Хинате – только улыбался ей в ответ немного отстраненно, будто не понимая.
Поймет. Ведь он не так прост, как кажется…
Во второй раз Недзи увидел Хинату с Кибой. Киба, по своему обыкновению, что-то втолковывал, Хината слушала и вежливо улыбалась. Потом сказала – достаточно громко, чтобы стоявший в стороне Недзи услышал: «Нет. Теперь мой дом – это дом господина Итачи».
Недзи так и не спросил у Кибы или Наруто, о чем они говорили с Хинатой. Побоялся, что не сможет произнести ее имя достаточно ровным голосом.
Холодно.
Почему-то Недзи вспомнился шарф, который ему связала Хината… а он выбросил. Кремовая шерсть, еще хранящая тепло ее рук; из сердца. «С мясом, с жилами, с костями – я вырву это из себя, я стану свободен… и освобожу Хинату».
Освободиться не получилось. Освободить – наверное, да. Поэтому сейчас так…
Холодно.
***
Недзи пришел в себя от того, что было тепло. Оборотническая суть не переставала преподносить ему сюрприз за сюрпризом; после первого обморока, случившегося, когда Недзи принял «нового себя», его ждал обморок второй – из-за того, что вздумал против этого «себя» пойти. То бишь – отказался тихо-мирно обратиться и побегать под луной, по подмерзшей травке.
Слово «подмерзшей» заставило мысленно содрогнуться. Такого холода, как в эту ночь, Недзи не испытывал никогда – даже той зимой, в десятиградусный мороз, когда им с Хинатой вдруг взбрело в голову сбежать. Вернее, взбрело в голову ему; в очередной раз не сойдясь с отцом во мнениях и получив на орехи от матери, Недзи пришел в комнату Хинаты и сказал:
- Давай сбежим.
Ему тогда было семь, Хинате – шесть; она верила ему безоговорочно. Согласилась:
- Давай, - и покраснела.
Собирались недолго; теплая одежда и самые драгоценные вещи вроде гладких камушков, прошлым летом найденных в ручье – что еще надо для длительного путешествия на край света?
- Мы как Кай и Герда, - сказал Недзи, помогая Хинате надеть варежки и поправляя на ней шапку.
- Не… надо как Кай и Герда, - попросила Хината.
- Почему? – удивился Недзи.
- Потому что… потому что его забрала Снежная Королева! – у Хинаты был вид смертельно обиженного ребенка. Кажется, сейчас заплачет…
Хотя Хинату не так-то легко было довести до слез. А когда она плакала – то делала это очень тихо. Незаметно. Стыдилась показывать кому-то собственные слезы.
- Но ведь Герда его нашла, - возразил Недзи. – И льдины на полу замка Снежной Королевы сами собрались в слово «Вечность»… Ae-t-e-r-n-a.
У них с Хинатой была очень красивая книжка с картинками – про Кая и Герду.
- Хочу увидеть северное сияние, - сказала Хината. – И Оленя…
А Недзи сказал:
- Идем.
Нужно ли говорить, что ничего хорошего из их путешествия не вышло? Никакого северного сияния они не увидели – только не всегда чистые сугробы. И еще Недзи с Хинатой очень быстро заблудились – каменные джунгли оказались запутаннее сказочного леса. Хината замерзла; она не жаловалась, просто дрожала и прятала в меховой воротник покрасневшие от мороза щеки. Недзи вспомнил, что она не надела второй свитер, мысленно согласился со всеми замечаниями, которые сделал ему отец, добавил еще от себя – и расстегнул пальто. Притянул к себе Хинату, обнял.
- А теперь, - сказал, - будем ждать.
По счастью, их хватились достаточно быстро; был выходной, родители вернулись домой раньше, чем обычно, и тут же кинулись искать. Недзи тогда досталось как следует; зато отогрелся. И Хината не замерзла; повезло.
Сейчас Недзи тоже было тепло. Чужое тепло рядом; так странно…
- Хината?.. – все еще на грани сна и яви, прошлого и настоящего, Недзи протянул руки к живому, теплому возле себя – и наткнулся на горячую, упругую бархатистость чужой кожи.
«Нет».
Недзи открыл глаза – и увидел в кровати рядом с собой безмятежно спящую девушку. У девушки были не особенно длинные, очень жесткие темные волосы – неудивительно, что она собирала их в два круглых пучка. Наверняка так было удобнее – в глаза не лезли и не торчали во все стороны, как сейчас…
Эту девушку он видел всего раз – когда в первый раз очнулся в гостиной замка, – но неоднократно слышал о ней от Кибы. Кажется, ее звали Тен-Тен…
Недзи сел в кровати. С некоторым удивлением понял, что из одежды на нем остались только штаны. Вопросительно посмотрел на Тен-Тен. Будто почувствовав его взгляд, Тен-Тен повернулась во сне – и одеяло сползло с нее, обнажая смуглую кожу. В предрассветной темноте тело Тен-Тен казалось почти черным – девушка была обнажена.
И она спала – крепким, счастливым сном.
Недзи попытался что-то вспомнить – но воспоминания обрывались на том моменте, когда он дошел-таки до своей комнаты и рухнул на кровать. Тен-Тен тогда здесь не было и быть не могло – иначе он бы ее придавил.
Значит, пришла позже. Зачем? И почему разделась?
Она же оборотень, вспомнил Недзи. А сегодня полнолуние. Превратилась, погуляла и вернулась. Потому и без одежды – согласитесь, волчица в платье выглядит как-то… не того. Не эстетично, в смысле.
Подумав так, Недзи пришел к наиболее логичному выводу – Тен-Тен ошиблась дверью. Что удивляться; вон, комнаты Кибы и Наруто совсем рядом расположены, значит, и Тен-Тен где-то тут живет. Она ведь слуга, как и они. То есть оборотень – слово «слуга» Недзи категорически не устраивало.
Поразмышляв еще немного, Недзи решил, что пора вставать. А Тен-Тен пусть дальше спит. Авось проснется и по-тихому смотается во избежание скандала…
Встать не удалось. Стоило Недзи пошевелиться, как Тен-Тен приподнялась и, не открывая глаз, прильнула к нему. При этом она бормотала что-то подозрительно похожее на: «Киба, ты чего, еще совсем рано…»
Недзи ощутил определенное неудобство. Настолько наглые поклонницы его таланта ему еще не попадались… Во всяком случае, они хотя бы чужим именем его не называли!
- Отцепись от меня, - сказал Недзи, - я не Киба!
И взял Тен-Тен за плечи, намереваясь оттолкнуть.
Это была не самая лучшая идея: похоже, сонная Тен-Тен решила, что ее обняли, и тут же повалила Недзи на кровать.
Недзи испытал сильное желание ударить ее так, чтобы на противоположный конец комнаты отлетела, но тут Тен-Тен открыла глаза – светящиеся красным и совершенно сознательные.
- Я знаю, что ты не Киба, - сказала она. – Киба – в западном лесу. И сейчас это неважно… так ведь?
Недзи понял, что влип, и в который раз проклял жестокую судьбу. Мало того, что оборотнем стал, так еще и в чужие отношения влез! Как будто со своими проблем не хватало.
- Тихо… Тебе это надо, - попытки стряхнуть Тен-Тен успехом не увенчались, а бить ее Недзи не хотел. Еще окочурится ненароком, кто потом готовить будет? – Я знаю, поверь, знаю… Киба тоже такой. Если ты не хозяин и не древнейший – в одиночку не выжить; тут холодно, особенно ночами, а ведь даже мы нуждаемся в толике тепла…
Тен-Тен позволяла себе лишнее, но никакого тепла Недзи не чувствовал. Не то; не так. Подумалось: Хината…
Мысль о Хинате сыграла решающую роль.
- Нет, - Недзи отстранил Тен-Тен; поднялся с кровати. Оглянулся в поисках рубашки.
«У меня – своя правда; я буду искать ответы сам».
Тен-Тен только вздохнула; и Недзи вдруг понял, что ей его жаль.
***
- А избавиться от этого можно? – спросил Недзи у Кибы где-то через неделю после памятного полнолуния.
- От чего? – не понял тот.
- Снова стать человеком, - перефразировал Недзи.
Киба засмеялся.
- Извини, конечно… – сказал, чуть успокоившись. – Но это все равно что спросить: а можно снова стать семилетним ребенком? Оборотничество – не болезнь, это – суть. А суть не излечишь.
- Но книги, - усомнился Недзи. – В них говорится…
- Ай, да кому нужны эти пылесборники? – махнул рукой Киба. – Всего-то в них и толку, что картинки с животными… Ты обрел новую силу. Стал не хуже, а лучше. Лучше! Так зачем тебе искать какое-то «лекарство»? Хочешь почувствовать себя Красной Шапочкой в двенадцать часов ночи, когда исчезло волшебство?
- Золушкой, - автоматически поправил Недзи.
- Пусть так, - Киба пожал плечами. – Все равно – не нужно. Спроси у Тен-Тен. Уж на что она идиотка, и то понимает… Силы много не бывает.
- Ты зря, - сказал Недзи, - считаешь ее идиоткой. У нее своя правда. У тебя – своя.
- Она к тебе тоже подкатывала? – понял Киба.
- Тоже?
- Ты не знал? Она и к Наруто клеилась. Только ему плевать. У него своя… правда, так? Он считает, что нехорошо это – с чужой девушкой. Тен-Тен такая… У нее тоже болит, - Киба замолчал. Добавил: – А про «лекарство» – забудь. Как человек ты уже мертв.
- Ты говоришь штампами, - вздохнув, заключил Недзи.
Киба неожиданно взъелся:
- А ты иди, с Наруто поговори. Это он у нас тут оригинально мыслит. Может, потому госпожа Хината так ему доверяет! Ей уходить отсюда надо. Она среди нас – как этот самый феникс среди волков и прочих! Воскресает, говоришь? Так это пока в своем сказочном мире живет! А у нас мир – грязный. Темный. И не сказочный совсем. Мы все давно уже сгорели, только из пепла что-то никто не возродился. И Наруто не лучше. Спекся, сдался! А ведь у него мечта была. И у меня. И у Тен-Тен. Даже, наверное, у господина Итачи… Не для нашего мира госпожа Хината! Она слишком… добрая, светлая! Ее даже солнце не жжет, как других господ, потому что она сама как солнце – лучезарная. Ей на свободу надо, а не в этой… золотой клетке сидеть!
- Ты же ее любишь, - вырвалось у Недзи.
- Она – моя госпожа, - сказал Киба со странно-сладкой тоской. Он больше не кричал. – Я могу только служить ей. Да и господин Итачи… – осекся.
- А ты пытался? – спросил Недзи. – Поспорить с судьбой – пытался? Хоть раз?
- Сам-то, - огрызнулся Киба. – Думаешь, я не понял? Ты относишься к госпоже Хинате совсем не как к сестре! – Продолжил уже спокойнее: – Впрочем, тебе еще повезло… Или не повезло, как сказать. Ты мог бы быть консортом госпожи Хинаты – если бы она обратила тебя сама… А у меня даже такой возможности не было.
- Это как?
- Очень просто. Я – не обращенный оборотень. Я таким родился, - буднично сообщил Киба. – Моя мать клану Сарутоби служила… Ее потом убили слуги клана Учиха. Меня она успела спрятать. Когда я вырос, окреп и собрался за нее мстить – из клана Учиха один господин Итачи остался… И при нем – Наруто. Древнейший. Я-то как был заурядным слугой, так и остался: с господами кровью не обменивался, и моя мать обычным оборотнем была. То, что я – не обращенный, только жизнь мне продлило… как потом выяснилось. А силы не прибавило. Наруто меня в два счета скрутил. И сказал: идиот. Итачи сам свой клан истребил. Всех, до единого. Да ты его благодарить должен – он же тебе, дескать, месть помог свершить… Поступай-ка ты к нему на службу. Иначе… – Киба усмехнулся. – Ну, я, конечно, поступил, а что еще оставалось? Потом не раз думал: а ведь господин Итачи меня по стенке размазал бы… если бы не Наруто. Наруто, получается, мне жизнь спас… только что-то другое убил. Он в этом мастер.
- Убивать или спасать? – уточнил Недзи.
- И в том, и в другом, - сказал Киба. – Вон, сейчас госпожу Хинату убивает. Небось скоро ее такой, как мы, сделает… из лучших побуждений.
- Не сделает, - возразил Недзи. – Я не допущу. Защищу ее.
Киба глянул на собеседника – последние слова Недзи пробудили в нем воспоминание, еще не успевшее зарасти паутиной.
…- Это госпожа Хината. С сегодняшнего дня ты будешь защищать ее ценой собственной жизни, - в ровном голосе Учихи Итачи, как всегда – ни тени чувства.
А рядом с Итачи – она. Чуть несмелая улыбка:
- Пожалуйста, позаботься обо мне…
Киба посмотрел на Хинату – и понял, что пропал.
…- Я никогда раньше не встречал таких, как госпожа Хината, - сказал Киба. – Я потом понял – ей тоже несладко пришлось… Но это ее не сломило. Не испортило. Она продолжает бороться. И не жалеет своего света для других… Как-то так. После знакомства с ней я вдруг вспомнил, что живу. Мне захотелось…
Ему захотелось, чтобы: лето, солнце, стрекот кузнечиков, запах свежескошенной травы, большая белая собака, пытающаяся поймать надоедливых ярких бабочек; и – Хината. Вместе лежать на нагревшейся за день земле, глядя на облака; а потом бежать наперегонки к закату, свободными, счастливыми…
- Глупо, да? – спросил Киба.
Недзи не сказал ни слова. Он понимал. Ему тоже хотелось, чтобы Хината, как раньше, встречала его с тренировок – чаем и улыбкой; чтобы целовала на прощание, обнимала при встрече в аэропорту; и чтобы считала не братом, а…
Губы болели от несказанных слов; хотелось повторять: Хината. Хината. Хината. Хотелось сказать – люблю.
Недзи и Киба переглянулись.
Только сейчас они в полной мере ощутили, что значит связь между сотворенным и создателем.
***
В замке – небольшом с виду и огромном на деле – было просто невероятное количество лестниц. Недзи бросил бесполезную затею по их подсчету в первый же день – после того, как узнал, что лестница, спускающаяся на минус третий этаж, ведет к покоям Хинаты.
- Ты куда? – окликнула Тен-Тен. В руках у нее был таз с постиранным бельем, и Недзи подумал: как прозаично. Вряд ли кто поверит, что готично-романтичные вампиры и оборотни привязаны к быту ничуть не слабее обычных людей…
- К Наруто, - отозвался Недзи. Он решил последовать совету Кибы и поговорить о «лекарстве» с древнейшим оборотнем замка.
- Ты не туда идешь, - сказала Тен-Тен.
- Разве? – усомнился Недзи. Он уже знал, что ночью Наруто стоит на страже у покоев Хинаты; в отличие от Учихи Итачи, она вела преимущественно дневной образ жизни. И, как новообращенная, остро нуждалась в защите своего неестественно крепкого сна…
- Госпожа Хината – в спальне господина Итачи, - невозмутимо сообщила Тен-Тен. – Сейчас Наруто охраняет их обоих.
- В спальне? – Недзи не понял.
- Ночи холодны, - сказала Тен-Тен. – Даже для господ.
Перехватила таз поудобнее:
- Замерзнешь – приходи ко мне. Моя комната – третья слева от твоей.
Пригасила красный свет глаз; ушла. Наверное, развешивать белье на балконе, подумал Недзи. Скоро ударят холода, и выстиранные простыни будут покрываться ледяным налетом; Тен-Тен отряхнет лед. Разложит чистое белье аккуратными стопками – а потом на правах телохранительницы-горничной войдет в пустующую уже спальню Учихи Итачи. Заменит темные простыни, хранящие запах кровавых поцелуев и прохладной кожи Хинаты – новыми. Свежими, хрустящими, пахнущими осенним ветром…
Недзи хотелось засмеяться и так дико, как, видимо, смеялся первобытный человек.
Он вдруг понял, что не знает дорогу к спальне Учихи Итачи. И что это, наверное, к лучшему.
За завтраком Недзи будто случайно спросил у Наруто:
- Ты где был? Я не видел тебя у покоев Хинаты.
«Что, если Тен-Тен солгала?
Хотя какой смысл во лжи, если ее можно так легко проверить?»
- Меня там и не было, - ответил Наруто, поднимая взгляд от тарелки с лапшой. Лапша была его любимым блюдом – вопреки расхожему мнению о том, что оборотни предпочитают мясо. – Хината сегодня ночевала у Итачи.
Недзи собирался что-то сказать, но встретил предупредительный взгляд Кибы – и промолчал.
«Я могу только служить ей. Да и господин Итачи…»
- Не лезь, куда не просят, - сказал Киба, обращаясь к Недзи. – Твое дело – охранять господ. Все.
- Это вы о чем? – неожиданно заинтересовался Наруто. Даже от лапши отвлекся.
- О лекарстве, - опередив Кибу, ответил Недзи. – Я прочитал, что существует снадобье, при помощи которого оборотень может снова стать обычным человеком. Ты что-нибудь об этом слышал?
Киба предпочел уделить внимание своей стремительно пустеющей тарелке – тема «лекарства» его мало интересовала.
- Лекарство… а я бы хотел, - невесело улыбнулся Наруто. – От такой жизни… – замолчал.
Недзи посмотрел на него. Было у Наруто такое свойство – понимать любого. Неосознанно. Инстинктивно. Недаром он нравился Хинате.
- Так оно существует? – уточнил Недзи. – Можно снова стать… человеком?
- Не знаю, - Наруто покачал головой. – Не уверен. Я знал одного… вампира, - в голосе Наруто было столько равнодушия, что Недзи сразу понял – напускное. Ненастоящее. – Так вот у него было что-то похожее… Но то зелье действовало только на оборотней. А от вампиризма не излечишь… потому что тот, кто стал вампиром, уже умер. Даже в пище не нуждается – только в донорской крови, которой у нас целый подвал заставлен. Ты ведь не для себя спрашиваешь? – глаза у Наруто были такими же, как раньше – обманчиво-человеческими. Ему хотелось довериться; но Недзи вспомнил слова Кибы насчет «спасти, чтобы убить» – и промолчал. Подумал: «Зря я вообще заговорил об этом с Наруто. Его не понять… не предугадать. Действительно – ничего общего со штампами».
- Извини, что отвлек.
- Да ладно, - Наруто улыбнулся, и Недзи вдруг подумал: «А ведь его нет. Он – не здесь». Затерялся где-то там, куда Недзи пока нет дороги – умер сам.
Потому у него так хорошо получается убивать что-то важное в других…
Убивать.
- Где сейчас Хината? – Недзи встал из-за стола.
- В своих покоях, с Тен-Тен, - автоматически ответил Наруто. Спохватился: – А тебе зачем?
- Хочу попросить ее… об одолжении, - туманно ответил Недзи. – Я ведь уже имею право приблизиться к ней?
«Связь разорвется окончательно, только когда кто-то из нас умрет».
- Официально еще нет, но фактически… – начал, было, Киба. – Погоди, ты чего удумал?! Стой!
«Кто сказал, что это должен быть я?»
***
Глава 3.
Автор: Ellfella
Бета: Бестия-кицунэ
Гамма: Nnatta
Фэндом: Naruto
Дисклеймер: Все Кисимото.
Пейринг: Neji/Hinata, остальные намеками
Рейтинг: PG-13
Жанр: мистика, романтика, angst, drama, deathfic
Размер: midi
Статус: в процессе
Предупреждения: AU, ОЖП, ООС по желанию
Размещение: с этой шапкой и высланной мне ссылкой, а то в кошмарах сниться буду
Посвящение: Степанчук Наталочці, завдяки якій з’явилась ця історія.
Саммари: обычная история о вампирах и оборотнях.
От автора: Фик выкладывается по мере вычитки.
Глава 1.
Глава 2.
Глава 3.
3.
- Ты уверен? – спросил Киба.
Недзи кивнул.
За прошедшие две недели он привык к тому, что его создатель болтает, когда надо и не надо, и больше не раздражался. Чем-то Киба напоминал брехливого пса, который облает каждого встречного-поперечного – и, не проронив ни звука, вцепится в горло настоящего злоумышленника.
- Сам не знаешь, чего лишаешься, - в сотый раз твердил Киба. – В душе каждого из нас есть что-то такое… Я называю это «вой». Если вой не выпустить наружу – задохнешься. Так что лучше бы тебе обратиться в это полнолуние. Заодно выяснишь, в кого превращаешься. Если в волка – пойдешь со мной, в западный лес. Там живет небольшая стая, я тебя с ними познакомлю… – глаза Кибы подергивались мечтательной дымкой, и расширялись зрачки.
- Познакомь Наруто, - советовал Недзи.
Киба качал головой, посерьезнев:
- Наруто – древнейший… Его обратил один из сильнейших оборотней за всю историю слуг и господ. К тому же, Наруто не раз обменивался кровью с господами. Теперь он почти не слышит голос луны. Ему нет нужды обращаться в полнолуние… Только когда сам захочет. А он не хочет – воспоминания неприятные и все такое. Да и потом, приведи я его к моим волкам, они бы разбежались в страхе. Тен-Тен водил как-то раз, так ее одна самка чуть не загрызла. Пришлось разбираться… Дура – она и есть дура, что поделать. А ты другой. От тебя бы не разбежались и драку не начали бы. Так… расступились бы с уважением.
- Киба, - сказал Недзи. – Заканчивай трепаться.
Эта фраза оказывала на Кибу поистине волшебный эффект; он затыкался и принимался что-то сосредоточенно обдумывать. Недзи наслаждался такими мгновениями – можно было расслабиться и углубиться в изучение старинных фолиантов, обнаруженных в библиотеке замка.
Тренироваться как все приличные оборотни Недзи отказался; ему хватило трех дней, чтобы окончательно освоиться с новыми возможностями. Во всяком случае, с теми, которые проявлялись без полного или хотя бы частичного превращения. Киба, как выяснилось, постоянно пребывал в состоянии частичного превращения: отсюда длинные ногти и опасно острые клыки.
Киба был непростым противником; за внешней безобидностью скрывалась настоящая, первобытная какая-то сила. Эта сила руководствовалась изначальными инстинктами. В ней не было ничего демонстративного, ничего самодовольного; Киба никогда не дрался на потеху кому-либо. Он сражался, как жил, и на время стал для Недзи идеальным противником. Недзи даже о кровавом цветке на время забыл; Хината, как и прежде, жила на изнанке его сознания, но во время поединков с Кибой не ранила, не впивалась отросшими клыками в душу; воспринималась как раньше – что-то светлое. Родное. Вселяющее волю к победе.
Поэтому Недзи даже пожалел, когда на третий день тренировок ему удалось уложить Кибу на обе лопатки и прижать его распластанное тело к земле.
- Ты действительно брат госпожи Хинаты, - сказал Киба удовлетворенно. Его ничуть не тревожило собственное поражение; он не был честолюбив, не стремился к абстрактно-опустошающим высотам. Он просто жил. – Она тоже всегда… доводит начатое до конца.
В ответ на это Недзи спросил, где в замке библиотека – и уже через час зарылся в книги с головой. Мельком вспомнилась подруга Хинаты, Натали; наверное, ей бы здесь понравилось. Высокий потолок, стеллажи до самого верха, металлические лесенки, огромная люстра, портреты известных ученых и писателей, развешанные по стенам, роскошные ковры, удобные кресла… и – полное отсутствие пыли или паутины.
- Хоть на что-то эта Тен-Тен годится, - вяло прокомментировал Киба, отметив невероятную чистоту библиотеки. Сам он книгами не интересовался, но, как создатель Недзи, следовал за ним будто привязанный. – Стирка, уборка, готовка… Хорошо все-таки, что госпожа Хината оставила ее в живых.
Недзи отстраненно кивнул. Быт замка его нимало не тревожил. Правда, тот факт, что оборотни едят обычную человеческую еду и все-таки чувствуют перепады температуры, немного его удивил… но и только.
Мертвец или полумертвец – какая разница?
Ответ на этот вопрос могли дать разве что фолианты из библиотеки, по большей мере бесполезные. В Интернете Недзи даже искать не хотел, хотя Наруто, местный специалист по Мировой Сети, предлагал воспользоваться ее неограниченными возможностями.
Недзи отказался.
- Это сколько мусора надо перелопатить, чтобы найти что-то путное? – скептически поинтересовался он. Наруто ответил не сразу – задумался, глядя куда-то поверх левого плеча Недзи. Была у него такая привычка – уходить иногда в себя. Когда Недзи впервые услышал от Кибы, что Наруто – древнейший оборотень и живет уже больше пятисот лет, он не поверил. Наруто при ближайшем рассмотрении даже на взрослого не тянул – уж слишком искренне улыбался. Будто ребенок, который каждый день находит для себя что-то новое и удивительное.
Потом Недзи понял: не все так просто. Наруто не был взрослым или ребенком; когда-то он сделал выбор между прошлым и настоящим в пользу последнего – и до сих пор иногда сомневался в правильности своего выбора. Видимо, Наруто он дался нелегко, этот выбор; видимо, до сих пор болел, не давал покоя. Потому необъяснимая жизнерадостность сменялась порой странной задумчивостью.
Недзи казалось, что он может понять.
- Если очень надо – найдешь, - сказал Наруто наконец. – Ты же нашел Хинату.
Это была больная тема; Недзи огрызнулся:
- И так найду. Без твоей помощи, - и ушел в библиотеку, где уже ждал отчаянно зевающий Киба. Кибе было скучно; Киба жаловался на то, какой ему попался заумный подопечный, и небрежно листал старинные книги, рассматривая гравюры. Больше всего ему нравились бестиарии, то есть подобия старинных зоологических энциклопедий; Киба морщился и вслух жаловался на незнание латыни.
- Это – псы, и так понятно… Это – ворон. Лис. Тигр. Ястреб... А вот это что за хрень? Эх, знал бы я латынь – прочитал бы…
- Оно тебе надо? – спросил Недзи, переворачивая очередную страницу.
- Так интересно же, - тоскливо ответил Киба.
- Дай сюда, - Недзи не глядя протянул руку за бестиарием. Глянул на гравюру; хмыкнул: – Это феникс. В миру Жар-птиц. Латынь я не знаю, но и так могу сказать, - вспомнились книги сказок, которые читал Хинате в детстве, и картинки, эти сказки сопровождавшие.
- Феникс? – Киба произнес это слово с некоторым подозрением – как незнакомое ругательство.
- Мифическое существо, - пришел черед Недзи что-то терпеливо объяснять своему создателю, - как всякие там оборотни и вампиры…
- Это ирония? – подумав, уточнил Киба.
- Вроде того, - подтвердил Недзи, бегло просматривая очередную книгу из «своей» стопки. – Надеюсь, фениксы на самом деле не существуют?
- Лично я никогда о них не слышал, - осторожно сказал Киба, рассматривая гравюру. – А что в этом фениксе такого особенного? С виду птица как птица, только с хвостом какой-то косяк… И с хохолком на голове.
- Не знаю, какие там косяки, но фениксы известны тем, что никогда не умирают, - сообщил Недзи. – Умирая, они сгорают – и возрождаются из пепла… А еще у них слезы целебные. Раны заживляют или как-то так… Там под гравюрой все это должно быть написано. Наверное.
«Фениксы живут вечно и исцеляют других своими слезами… Как Хината», - почему-то подумал Недзи.
- А как этот феникс попал в книгу, если он мифический? – поинтересовался Киба. Перевернул страницу.
Недзи покачал головой. Два оборотня сидят и выясняют, существует ли феникс. Комедия. Почти как в анекдоте: «Гуляют два привидения по древнему замку. Вдруг что-то ка-а-ак загремит! Одно привидение испугалось, а второе только засмеялось:
- Ты что, до сих пор веришь в эти сказки о живых?»
На фоне того, что Недзи читал, анекдот выглядел мрачновато; книга, которая подвернулась под руку следующей, рассказывала о бурной жизни Влада Цепеша, также называемого Дракулой. Вот уж кто привидений наплодил выше крыши… если верить в сказки о том, что все невинно убиенные становятся бесприютными призраками.
- В бестиариях, - сказал Недзи, отвлекаясь от мыслей на тему того, что едва ли Цепеш был вампиром, - есть сведения как о реально существующих, так и о мифических животных. Может, и оборотень в каком найдется, не знаю.
То, что в полнолуние оборотни превращаются, Недзи знал и без бестиариев. Потому заранее позаботился о том, чтобы с ним этого не произошло.
- Этот препарат сдерживает трансформацию, - сказал Киба, протягивая Недзи инъекторы и поминутно вздыхая. – Только лучше бы ты все-таки этого не делал. Идти против своей сущности – всегда себе дороже…
- Я знаю, - кивнул Недзи, но инъекторы взял.
- Воля твоя, - пожал плечами Киба. – Господин Итачи не настаивает, чтобы мы каждый раз принимали звероформу; главное – защищать. Ладно, бывай…
- Увидимся, - Недзи не поднял глаз от очередной книги.
Когда Киба вышел из библиотеки, Недзи вытащил из кармана упаковку с бинтом и распечатал ее. Поморщился от не сильно приятно медицинского запаха, ударившего в ноздри; обоняние оборотня было значительно острее человеческого. Уже затягивая на руке жгут из бинта и готовя первый попавшийся инъектор, подумал: «А все-таки зря. Правильно Киба говорил: вой надо выпускать на свободу…
Но тогда Учиху Итачи не победить. Не превзойти. И Хината…»
Недзи оборвал ненужную мысль.
Боли от укола он не ощутил. Вообще ничего не почувствовал. Посмотрел на опустевший инъектор с легким недоумением; отодвинул тяжелую бархатную штору, выглянул в окно библиотеки – и увидел полную луну. Луна была какой-то… близкой, что ли. Родной.
Вот тогда Недзи стало плохо. Холодно; он не знал, что может быть так.
Спотыкаясь, он кое-как выбрел из библиотеки; вдоль стенки дошел до своей комнаты. Комната была маленькой, спартанской – только самое необходимое, но Недзи она вполне устраивала. Он привык обходиться малым и всегда был неприхотлив… в некоторых областях.
Не так уж много нужно в жизни, если разобраться. Конечно, самореализация… удовлетворение физических потребностей вроде голода и жажды…
И что-то еще. Какой-то… смысл? Когда самореализация состоялась, она больше не может быть смыслом. Значит, семья? Тепло… Близкие люди…
Хината.
Холодно.
Хинаты больше нет. Не здесь; не для него. За эти две недели видел ее только пару раз, мельком – и каждый такой раз отзывался болью возле сердца.
Хината говорила о чем-то с Наруто и смотрела на него с таким смущенным восхищением, что Недзи невольно подумал: «Вот тот, кого она могла бы полюбить». Наруто явно нравился Хинате – только улыбался ей в ответ немного отстраненно, будто не понимая.
Поймет. Ведь он не так прост, как кажется…
Во второй раз Недзи увидел Хинату с Кибой. Киба, по своему обыкновению, что-то втолковывал, Хината слушала и вежливо улыбалась. Потом сказала – достаточно громко, чтобы стоявший в стороне Недзи услышал: «Нет. Теперь мой дом – это дом господина Итачи».
Недзи так и не спросил у Кибы или Наруто, о чем они говорили с Хинатой. Побоялся, что не сможет произнести ее имя достаточно ровным голосом.
Холодно.
Почему-то Недзи вспомнился шарф, который ему связала Хината… а он выбросил. Кремовая шерсть, еще хранящая тепло ее рук; из сердца. «С мясом, с жилами, с костями – я вырву это из себя, я стану свободен… и освобожу Хинату».
Освободиться не получилось. Освободить – наверное, да. Поэтому сейчас так…
Холодно.
***
Недзи пришел в себя от того, что было тепло. Оборотническая суть не переставала преподносить ему сюрприз за сюрпризом; после первого обморока, случившегося, когда Недзи принял «нового себя», его ждал обморок второй – из-за того, что вздумал против этого «себя» пойти. То бишь – отказался тихо-мирно обратиться и побегать под луной, по подмерзшей травке.
Слово «подмерзшей» заставило мысленно содрогнуться. Такого холода, как в эту ночь, Недзи не испытывал никогда – даже той зимой, в десятиградусный мороз, когда им с Хинатой вдруг взбрело в голову сбежать. Вернее, взбрело в голову ему; в очередной раз не сойдясь с отцом во мнениях и получив на орехи от матери, Недзи пришел в комнату Хинаты и сказал:
- Давай сбежим.
Ему тогда было семь, Хинате – шесть; она верила ему безоговорочно. Согласилась:
- Давай, - и покраснела.
Собирались недолго; теплая одежда и самые драгоценные вещи вроде гладких камушков, прошлым летом найденных в ручье – что еще надо для длительного путешествия на край света?
- Мы как Кай и Герда, - сказал Недзи, помогая Хинате надеть варежки и поправляя на ней шапку.
- Не… надо как Кай и Герда, - попросила Хината.
- Почему? – удивился Недзи.
- Потому что… потому что его забрала Снежная Королева! – у Хинаты был вид смертельно обиженного ребенка. Кажется, сейчас заплачет…
Хотя Хинату не так-то легко было довести до слез. А когда она плакала – то делала это очень тихо. Незаметно. Стыдилась показывать кому-то собственные слезы.
- Но ведь Герда его нашла, - возразил Недзи. – И льдины на полу замка Снежной Королевы сами собрались в слово «Вечность»… Ae-t-e-r-n-a.
У них с Хинатой была очень красивая книжка с картинками – про Кая и Герду.
- Хочу увидеть северное сияние, - сказала Хината. – И Оленя…
А Недзи сказал:
- Идем.
Нужно ли говорить, что ничего хорошего из их путешествия не вышло? Никакого северного сияния они не увидели – только не всегда чистые сугробы. И еще Недзи с Хинатой очень быстро заблудились – каменные джунгли оказались запутаннее сказочного леса. Хината замерзла; она не жаловалась, просто дрожала и прятала в меховой воротник покрасневшие от мороза щеки. Недзи вспомнил, что она не надела второй свитер, мысленно согласился со всеми замечаниями, которые сделал ему отец, добавил еще от себя – и расстегнул пальто. Притянул к себе Хинату, обнял.
- А теперь, - сказал, - будем ждать.
По счастью, их хватились достаточно быстро; был выходной, родители вернулись домой раньше, чем обычно, и тут же кинулись искать. Недзи тогда досталось как следует; зато отогрелся. И Хината не замерзла; повезло.
Сейчас Недзи тоже было тепло. Чужое тепло рядом; так странно…
- Хината?.. – все еще на грани сна и яви, прошлого и настоящего, Недзи протянул руки к живому, теплому возле себя – и наткнулся на горячую, упругую бархатистость чужой кожи.
«Нет».
Недзи открыл глаза – и увидел в кровати рядом с собой безмятежно спящую девушку. У девушки были не особенно длинные, очень жесткие темные волосы – неудивительно, что она собирала их в два круглых пучка. Наверняка так было удобнее – в глаза не лезли и не торчали во все стороны, как сейчас…
Эту девушку он видел всего раз – когда в первый раз очнулся в гостиной замка, – но неоднократно слышал о ней от Кибы. Кажется, ее звали Тен-Тен…
Недзи сел в кровати. С некоторым удивлением понял, что из одежды на нем остались только штаны. Вопросительно посмотрел на Тен-Тен. Будто почувствовав его взгляд, Тен-Тен повернулась во сне – и одеяло сползло с нее, обнажая смуглую кожу. В предрассветной темноте тело Тен-Тен казалось почти черным – девушка была обнажена.
И она спала – крепким, счастливым сном.
Недзи попытался что-то вспомнить – но воспоминания обрывались на том моменте, когда он дошел-таки до своей комнаты и рухнул на кровать. Тен-Тен тогда здесь не было и быть не могло – иначе он бы ее придавил.
Значит, пришла позже. Зачем? И почему разделась?
Она же оборотень, вспомнил Недзи. А сегодня полнолуние. Превратилась, погуляла и вернулась. Потому и без одежды – согласитесь, волчица в платье выглядит как-то… не того. Не эстетично, в смысле.
Подумав так, Недзи пришел к наиболее логичному выводу – Тен-Тен ошиблась дверью. Что удивляться; вон, комнаты Кибы и Наруто совсем рядом расположены, значит, и Тен-Тен где-то тут живет. Она ведь слуга, как и они. То есть оборотень – слово «слуга» Недзи категорически не устраивало.
Поразмышляв еще немного, Недзи решил, что пора вставать. А Тен-Тен пусть дальше спит. Авось проснется и по-тихому смотается во избежание скандала…
Встать не удалось. Стоило Недзи пошевелиться, как Тен-Тен приподнялась и, не открывая глаз, прильнула к нему. При этом она бормотала что-то подозрительно похожее на: «Киба, ты чего, еще совсем рано…»
Недзи ощутил определенное неудобство. Настолько наглые поклонницы его таланта ему еще не попадались… Во всяком случае, они хотя бы чужим именем его не называли!
- Отцепись от меня, - сказал Недзи, - я не Киба!
И взял Тен-Тен за плечи, намереваясь оттолкнуть.
Это была не самая лучшая идея: похоже, сонная Тен-Тен решила, что ее обняли, и тут же повалила Недзи на кровать.
Недзи испытал сильное желание ударить ее так, чтобы на противоположный конец комнаты отлетела, но тут Тен-Тен открыла глаза – светящиеся красным и совершенно сознательные.
- Я знаю, что ты не Киба, - сказала она. – Киба – в западном лесу. И сейчас это неважно… так ведь?
Недзи понял, что влип, и в который раз проклял жестокую судьбу. Мало того, что оборотнем стал, так еще и в чужие отношения влез! Как будто со своими проблем не хватало.
- Тихо… Тебе это надо, - попытки стряхнуть Тен-Тен успехом не увенчались, а бить ее Недзи не хотел. Еще окочурится ненароком, кто потом готовить будет? – Я знаю, поверь, знаю… Киба тоже такой. Если ты не хозяин и не древнейший – в одиночку не выжить; тут холодно, особенно ночами, а ведь даже мы нуждаемся в толике тепла…
Тен-Тен позволяла себе лишнее, но никакого тепла Недзи не чувствовал. Не то; не так. Подумалось: Хината…
Мысль о Хинате сыграла решающую роль.
- Нет, - Недзи отстранил Тен-Тен; поднялся с кровати. Оглянулся в поисках рубашки.
«У меня – своя правда; я буду искать ответы сам».
Тен-Тен только вздохнула; и Недзи вдруг понял, что ей его жаль.
***
- А избавиться от этого можно? – спросил Недзи у Кибы где-то через неделю после памятного полнолуния.
- От чего? – не понял тот.
- Снова стать человеком, - перефразировал Недзи.
Киба засмеялся.
- Извини, конечно… – сказал, чуть успокоившись. – Но это все равно что спросить: а можно снова стать семилетним ребенком? Оборотничество – не болезнь, это – суть. А суть не излечишь.
- Но книги, - усомнился Недзи. – В них говорится…
- Ай, да кому нужны эти пылесборники? – махнул рукой Киба. – Всего-то в них и толку, что картинки с животными… Ты обрел новую силу. Стал не хуже, а лучше. Лучше! Так зачем тебе искать какое-то «лекарство»? Хочешь почувствовать себя Красной Шапочкой в двенадцать часов ночи, когда исчезло волшебство?
- Золушкой, - автоматически поправил Недзи.
- Пусть так, - Киба пожал плечами. – Все равно – не нужно. Спроси у Тен-Тен. Уж на что она идиотка, и то понимает… Силы много не бывает.
- Ты зря, - сказал Недзи, - считаешь ее идиоткой. У нее своя правда. У тебя – своя.
- Она к тебе тоже подкатывала? – понял Киба.
- Тоже?
- Ты не знал? Она и к Наруто клеилась. Только ему плевать. У него своя… правда, так? Он считает, что нехорошо это – с чужой девушкой. Тен-Тен такая… У нее тоже болит, - Киба замолчал. Добавил: – А про «лекарство» – забудь. Как человек ты уже мертв.
- Ты говоришь штампами, - вздохнув, заключил Недзи.
Киба неожиданно взъелся:
- А ты иди, с Наруто поговори. Это он у нас тут оригинально мыслит. Может, потому госпожа Хината так ему доверяет! Ей уходить отсюда надо. Она среди нас – как этот самый феникс среди волков и прочих! Воскресает, говоришь? Так это пока в своем сказочном мире живет! А у нас мир – грязный. Темный. И не сказочный совсем. Мы все давно уже сгорели, только из пепла что-то никто не возродился. И Наруто не лучше. Спекся, сдался! А ведь у него мечта была. И у меня. И у Тен-Тен. Даже, наверное, у господина Итачи… Не для нашего мира госпожа Хината! Она слишком… добрая, светлая! Ее даже солнце не жжет, как других господ, потому что она сама как солнце – лучезарная. Ей на свободу надо, а не в этой… золотой клетке сидеть!
- Ты же ее любишь, - вырвалось у Недзи.
- Она – моя госпожа, - сказал Киба со странно-сладкой тоской. Он больше не кричал. – Я могу только служить ей. Да и господин Итачи… – осекся.
- А ты пытался? – спросил Недзи. – Поспорить с судьбой – пытался? Хоть раз?
- Сам-то, - огрызнулся Киба. – Думаешь, я не понял? Ты относишься к госпоже Хинате совсем не как к сестре! – Продолжил уже спокойнее: – Впрочем, тебе еще повезло… Или не повезло, как сказать. Ты мог бы быть консортом госпожи Хинаты – если бы она обратила тебя сама… А у меня даже такой возможности не было.
- Это как?
- Очень просто. Я – не обращенный оборотень. Я таким родился, - буднично сообщил Киба. – Моя мать клану Сарутоби служила… Ее потом убили слуги клана Учиха. Меня она успела спрятать. Когда я вырос, окреп и собрался за нее мстить – из клана Учиха один господин Итачи остался… И при нем – Наруто. Древнейший. Я-то как был заурядным слугой, так и остался: с господами кровью не обменивался, и моя мать обычным оборотнем была. То, что я – не обращенный, только жизнь мне продлило… как потом выяснилось. А силы не прибавило. Наруто меня в два счета скрутил. И сказал: идиот. Итачи сам свой клан истребил. Всех, до единого. Да ты его благодарить должен – он же тебе, дескать, месть помог свершить… Поступай-ка ты к нему на службу. Иначе… – Киба усмехнулся. – Ну, я, конечно, поступил, а что еще оставалось? Потом не раз думал: а ведь господин Итачи меня по стенке размазал бы… если бы не Наруто. Наруто, получается, мне жизнь спас… только что-то другое убил. Он в этом мастер.
- Убивать или спасать? – уточнил Недзи.
- И в том, и в другом, - сказал Киба. – Вон, сейчас госпожу Хинату убивает. Небось скоро ее такой, как мы, сделает… из лучших побуждений.
- Не сделает, - возразил Недзи. – Я не допущу. Защищу ее.
Киба глянул на собеседника – последние слова Недзи пробудили в нем воспоминание, еще не успевшее зарасти паутиной.
…- Это госпожа Хината. С сегодняшнего дня ты будешь защищать ее ценой собственной жизни, - в ровном голосе Учихи Итачи, как всегда – ни тени чувства.
А рядом с Итачи – она. Чуть несмелая улыбка:
- Пожалуйста, позаботься обо мне…
Киба посмотрел на Хинату – и понял, что пропал.
…- Я никогда раньше не встречал таких, как госпожа Хината, - сказал Киба. – Я потом понял – ей тоже несладко пришлось… Но это ее не сломило. Не испортило. Она продолжает бороться. И не жалеет своего света для других… Как-то так. После знакомства с ней я вдруг вспомнил, что живу. Мне захотелось…
Ему захотелось, чтобы: лето, солнце, стрекот кузнечиков, запах свежескошенной травы, большая белая собака, пытающаяся поймать надоедливых ярких бабочек; и – Хината. Вместе лежать на нагревшейся за день земле, глядя на облака; а потом бежать наперегонки к закату, свободными, счастливыми…
- Глупо, да? – спросил Киба.
Недзи не сказал ни слова. Он понимал. Ему тоже хотелось, чтобы Хината, как раньше, встречала его с тренировок – чаем и улыбкой; чтобы целовала на прощание, обнимала при встрече в аэропорту; и чтобы считала не братом, а…
Губы болели от несказанных слов; хотелось повторять: Хината. Хината. Хината. Хотелось сказать – люблю.
Недзи и Киба переглянулись.
Только сейчас они в полной мере ощутили, что значит связь между сотворенным и создателем.
***
В замке – небольшом с виду и огромном на деле – было просто невероятное количество лестниц. Недзи бросил бесполезную затею по их подсчету в первый же день – после того, как узнал, что лестница, спускающаяся на минус третий этаж, ведет к покоям Хинаты.
- Ты куда? – окликнула Тен-Тен. В руках у нее был таз с постиранным бельем, и Недзи подумал: как прозаично. Вряд ли кто поверит, что готично-романтичные вампиры и оборотни привязаны к быту ничуть не слабее обычных людей…
- К Наруто, - отозвался Недзи. Он решил последовать совету Кибы и поговорить о «лекарстве» с древнейшим оборотнем замка.
- Ты не туда идешь, - сказала Тен-Тен.
- Разве? – усомнился Недзи. Он уже знал, что ночью Наруто стоит на страже у покоев Хинаты; в отличие от Учихи Итачи, она вела преимущественно дневной образ жизни. И, как новообращенная, остро нуждалась в защите своего неестественно крепкого сна…
- Госпожа Хината – в спальне господина Итачи, - невозмутимо сообщила Тен-Тен. – Сейчас Наруто охраняет их обоих.
- В спальне? – Недзи не понял.
- Ночи холодны, - сказала Тен-Тен. – Даже для господ.
Перехватила таз поудобнее:
- Замерзнешь – приходи ко мне. Моя комната – третья слева от твоей.
Пригасила красный свет глаз; ушла. Наверное, развешивать белье на балконе, подумал Недзи. Скоро ударят холода, и выстиранные простыни будут покрываться ледяным налетом; Тен-Тен отряхнет лед. Разложит чистое белье аккуратными стопками – а потом на правах телохранительницы-горничной войдет в пустующую уже спальню Учихи Итачи. Заменит темные простыни, хранящие запах кровавых поцелуев и прохладной кожи Хинаты – новыми. Свежими, хрустящими, пахнущими осенним ветром…
Недзи хотелось засмеяться и так дико, как, видимо, смеялся первобытный человек.
Он вдруг понял, что не знает дорогу к спальне Учихи Итачи. И что это, наверное, к лучшему.
За завтраком Недзи будто случайно спросил у Наруто:
- Ты где был? Я не видел тебя у покоев Хинаты.
«Что, если Тен-Тен солгала?
Хотя какой смысл во лжи, если ее можно так легко проверить?»
- Меня там и не было, - ответил Наруто, поднимая взгляд от тарелки с лапшой. Лапша была его любимым блюдом – вопреки расхожему мнению о том, что оборотни предпочитают мясо. – Хината сегодня ночевала у Итачи.
Недзи собирался что-то сказать, но встретил предупредительный взгляд Кибы – и промолчал.
«Я могу только служить ей. Да и господин Итачи…»
- Не лезь, куда не просят, - сказал Киба, обращаясь к Недзи. – Твое дело – охранять господ. Все.
- Это вы о чем? – неожиданно заинтересовался Наруто. Даже от лапши отвлекся.
- О лекарстве, - опередив Кибу, ответил Недзи. – Я прочитал, что существует снадобье, при помощи которого оборотень может снова стать обычным человеком. Ты что-нибудь об этом слышал?
Киба предпочел уделить внимание своей стремительно пустеющей тарелке – тема «лекарства» его мало интересовала.
- Лекарство… а я бы хотел, - невесело улыбнулся Наруто. – От такой жизни… – замолчал.
Недзи посмотрел на него. Было у Наруто такое свойство – понимать любого. Неосознанно. Инстинктивно. Недаром он нравился Хинате.
- Так оно существует? – уточнил Недзи. – Можно снова стать… человеком?
- Не знаю, - Наруто покачал головой. – Не уверен. Я знал одного… вампира, - в голосе Наруто было столько равнодушия, что Недзи сразу понял – напускное. Ненастоящее. – Так вот у него было что-то похожее… Но то зелье действовало только на оборотней. А от вампиризма не излечишь… потому что тот, кто стал вампиром, уже умер. Даже в пище не нуждается – только в донорской крови, которой у нас целый подвал заставлен. Ты ведь не для себя спрашиваешь? – глаза у Наруто были такими же, как раньше – обманчиво-человеческими. Ему хотелось довериться; но Недзи вспомнил слова Кибы насчет «спасти, чтобы убить» – и промолчал. Подумал: «Зря я вообще заговорил об этом с Наруто. Его не понять… не предугадать. Действительно – ничего общего со штампами».
- Извини, что отвлек.
- Да ладно, - Наруто улыбнулся, и Недзи вдруг подумал: «А ведь его нет. Он – не здесь». Затерялся где-то там, куда Недзи пока нет дороги – умер сам.
Потому у него так хорошо получается убивать что-то важное в других…
Убивать.
- Где сейчас Хината? – Недзи встал из-за стола.
- В своих покоях, с Тен-Тен, - автоматически ответил Наруто. Спохватился: – А тебе зачем?
- Хочу попросить ее… об одолжении, - туманно ответил Недзи. – Я ведь уже имею право приблизиться к ней?
«Связь разорвется окончательно, только когда кто-то из нас умрет».
- Официально еще нет, но фактически… – начал, было, Киба. – Погоди, ты чего удумал?! Стой!
«Кто сказал, что это должен быть я?»
***
