Вся эта музыка

[AlternateUniverse]

Название Вся эта музыка
Фендом: Наруто
Автор: Soul of a Black Raven
Бета: Esache
Гамма: Mritty
Герои/Пары: Орочимару|Наруто
Жанр: джен
Рейтнг: PG
Предупреждение: намёк на UST, AU, ООС по желанию
Дисклаймер материальной выгоды не преследую

***
— Ля-диез, а не ля-бемоль! — Орочимару в который раз треснул Наруто линейкой по пальцам. Отдёрнуть их Узумаки не успел, но уже был близок к тому, чтобы отточить реакцию до уровня легендарных ниндзя, о которых читал в книжках.
— Да, сенсей, — в голосе Наруто не было и намёка на раскаяние или испуг. Только скука и раздражение. Узумаки не работалось, ноты перед глазами прыгали, звуки улицы, перемешавшиеся с аккордами пианино, разбивали с трудом сконцентрированное внимание. Летнее солнце нагло светило в окно, свежий ветер манил и отвлекал, создавая совершенно нерабочее настроение. Наруто вертелся на жёстком деревянном стуле, ерзал, вздыхал, косился на учителя, безбожно фальшивил и ненавидел свои занятия музыкой, мучаясь сам и мучая преподавателя.
— И как ты опять держишь руки? Неудивительно, что этот совершенный инструмент рождает столь ужасные звуки!
Наруто мысленно застонал. Он предпочёл бы извлекать «божественную музыку» не из пианино и совершенно иного качества. Орочимару обладал глубоким, низким, чуть хрипловатым голосом, и говорил немного нараспев. Ещё б не эти ядовито ехидные или недовольные интонации…
Орочимару нагнулся, нависая над ним тёмным прохладным силуэтом и обдавая горьким как грейпфрут и тяжёлым запахом парфюма. Наруто невольно задержал дыхание, а когда чужие холодные руки легли поверх его собственных — вздрогнул. Неправильно другие ученики сравнивали сенсея со змеёй. Змеи тёплые и гладкие, а этот... как мороженое. Ванильно-мятное, или пломбир в шоколаде…
— Очнись, болван! — затрещина ненадолго вернула внимание Наруто в нужное русло. Орочимару поставил его руки в правильное положение, скользнул невесомым прикосновением по запястьям и пристроил рядом свои, на собственном примере демонстрируя ещё раз, как надо. Наруто заворожено уставился на них. Узкие запястья и ладони, длинные гибкие пальцы, аккуратные ногти и холёная, матово-белая кожа. Сенсей вообще был весь холёный, от гривы длинных прямых волос, которым позавидовали бы модели из рекламных роликов, до худощавого тела, облачённого сегодня в тёмное кимоно с сиреневыми цветами. Только неприятная улыбка, расцветавшая на губах, когда ему что-то особенно не нравилось, портила точёное лицо. Наруто она напрягала — хотелось получить совсем другую улыбку, виденную лишь один раз — случайно и мельком, от которой до сих пор бросало в жар при воспоминании. Орочимару он, в отличие от других учеников, не боялся, испытывая к нему поначалу нечто среднее между любопытством и настороженностью, а потом — жадный интерес.
Сенсей, судя по рассказам и статьям в дорогих журналах, был великолепным пианистом и педагогом, но учеников брал редко, только самых одарённых, и то — далеко не всех. Это называли причудой гения, но Наруто не нравилось прилипшее к Орочимару определение "гений ". Узумаки не понимал, как столь талантливый и красивый человек может быть таким неприятным, а как педагог — не располагающим к учёбе. Тот же старик Джирайя — сенсей по боевым искусствам, пристроивший его по знакомству к Орочимару в ученики, хоть и оказался бабником и извращенцем, но классным мужиком. Нет, конечно, ещё был Саске, который ходил к Орочимару по тем же дням, но на несколько часов раньше. Они иногда сталкивались в прихожей, у двери или у лифта. Высокомерный ублюдок и выскочка. Если бы однажды он случайно не увидел, как Учиха в ярости пинает ногами стену в подъезде, глотая слёзы, не вышло бы у них драки, примирения и дру...
— Наруто-кун.
Наруто снова вздрогнул, слишком откровенно, чтобы этого не заметил сенсей.
Орочимару смотрел на него задумчиво и слегка хмурился. Наруто мысленно отругал себя — он опять отвлёкся. Мысль, что приятель Джирайи, как и Саске, может оказаться не таким уж плохим, тут же ускользнула.
Неожиданно вздохнув, сенсей подтянул к пианино стул и сел рядом с Узумаки. Холодные пальцы невесомо прошлись по лохматой светлой шевелюре, и этот непривычный жест заставил Узумаки по-настоящему занервничать.
— Зачем ты здесь?
Наруто покосился на Орочимару. Тот улыбался своей фирменной неприятной улыбкой.
— Сегодня чудесный день, не правда ли? Тепло. На соседней улице кафе-мороженное открылось. Можно с друзьями туда сходить, или девушку свою сводить. У тебя есть девушка, Наруто-кун?
Наруто нахмурился. Ему не нравился тон Орочимару. Издевается, что ли?
— А вам какое дело?
— Зачем ты здесь, если тебя здесь нет?
Руки Наруто, до того зажатые и напряжённые, обмякли. Мелкая дрожь выдала охватившее его смятение, а выражение широко раскрытых глаз вызвало у Орочимару одобрительную ухмылку.
— Если ты тут торчишь только потому, что Джирайя привёл — катись прочь и не приходи больше. Я занимаюсь только с теми, кто пришёл за знаниями и навыками, и готовы трудиться, не жалея себя. С теми, кто понимает, чего хочет.
Наруто протестующее дёрнулся, открыл было рот, но сказать ему что-либо не дали.
— Да, Наруто-кун. Способности — это ответственность. Чем больше талант, тем больше ответственность. Тем больше надо работать над собой, тратить силы и время. Если чего-то хочешь добиться — выкладывайся по полной. Не все, обладающие способностями или талантом, готовы положить на его алтарь себя. Я не терплю полумер. А ты?
Орочимару говорил спокойно, снисходительно улыбаясь, но взгляд его был цепок, как у змеи. Подперев подбородок изящной рукой, он нажал на несколько клавиш. Нестройный звук неприятно резанул слух.
— У тебя отвратительная мелкая моторика, неважная концентрация внимания, плохая усидчивость,— на перечислении этих "достоинств" Наруто сжал зубы и задеревенел: ещё чуть-чуть – и мышцы свела бы судорога, — и ты слишком зависишь от личного отношения к обстановке, — Орочимару посмотрел на него в упор по-кошачьи жёлтыми глазами. — Тебя привели сюда учиться не для того, чтобы сделать профессиональным пианистом или помучить, а для того, чтобы помочь развить слабые места, сделав их сильными. Но ты, похоже, даже не пытаешься вникнуть в ситуацию и нормально заниматься, — он неопределённо махнул рукой.
В кабинете повисла звонкая тишина.
Орочимару притворно тяжело вздохнул, поднялся. Неспешно начал собирать ноты, и, потянувшись за дальними от него листками, перегнулся через ученика. Чёрная прядь скользнула по плечу и повисла вдоль "усатой" щеки, мягко касаясь её.
Наруто закрыл глаза, мысленно делая глубокий вздох.
— Я готов работать. Столько, сколько потребуется.
Орочимару продолжал собирать ноты, никак не отреагировав.
— И у меня нет девушки.
Сенсей замер, как-то странно покосившись... и Наруто скороговоркой добавил, впервые по-настоящему испугавшись:
— Так что вы можете не беспокоиться, что меня что-то отвлечёт.
— О... — Орочимару постучал ребром стопки с нотами по крышке пианино, ровняя её. — А я думал — пригласишь меня мороженое есть.
Теперь Наруто удивлённо покосился на Орочимару и, нервно облизав губы, поинтересовался:
— А Вы любите мороженое?
— Смотря какое.
— Выпивку? — Наруто перекосило при воспоминании о грудастых шлюхах и запахе мартини. В некоторых взглядах на жизнь они с Извращенцем сильно расходились во мнениях и предпочтениях.
— Смотря с кем. — Выразительный взгляд. — От чашки хорошего чая не откажусь.
Молчание.
— Почему?
— Учитель на то и учитель, чтобы позволять ученику ошибаться до определенного предела, но некоторых ошибок не допускать.
Чёрная атласная прядь скользнула между пальцев Наруто.
— Только не говорите старику Джи, а то его удар хватит.
Положив ноты с этюдом обратно на партитуру, сенсей обыденно поинтересовался:
— О том, что ты бестолочь или о том, что я пойду пить с тобой чай и есть мороженое вместо положенной в твоём возрасте девушки?
— О том, что мне нравятся брюнетки, которых он терпеть не может! — беззаботно рассмеялся Наруто и, наконец, успел увернуться от линейки.